«Аптека для души»

19 ноября 2020 года мы отмечаем 250-летие со дня рождения командира первой российской экспедиции вокруг света Ивана  Фёдоровича Крузенштерна. О прославленном моряке и о большой работе, которую целый коллектив учёных проделал к юбилею, мы попросили рассказать Алексея Вячеславовича  КРУЗЕНШТЕРНА, издателя, члена Русского географического общества и Всемирного клуба петербуржцев.

• Расскажите, пожалуйста, о книгах вашего детства. Что вам больше всего нравилось читать? Читали морские романы, книги о дальних странствиях и приключениях?

Есть две группы книг, которые я боготворил в детстве. Первая - это Жюль Верн (особенно
когда мне его читал отец!): «Таинственный остров» и «Двадцать тысяч лье под водой». Эти
книги были для меня очень значительны. А ещё выходила серия издательства «Гидрометиздат» про путешествия, и в ней были книги про величайших людей: Фритьофа Нансена - «Кем же ты

станешь, Фритьоф?» - и Руала Амундсена - «Человек, которого позвало море». Авторы этих книг - польские писатели Алина и Чеслав Центкевичи. Вот эти книги меня в детстве завораживали.

• Сохранилась ли у потомков Ивана Фёдоровича Крузенштерна какая-нибудь семейная реликвия с удивительной историей?

Есть одна вещь (но не в моей семье), она представлена в книге «Круг Крузенштерна», которая
недавно была напечатана. В биографии нашего героя есть эпизод, случившийся во время волонтерских плавании - когда Екатерина II посылала молодых морских офицеров стажироваться в английский флот. И вот во время этой стажировки Иван Фёдорович поссорился с одним молодым британским офицером. Драться на обычной дуэли офицер отказывался (мол, королева запрещает), тогда был придуман удивительный выход: дуэлянты взяли в руки фугасные ядра, секунданты отмерили фитили одинакового размера и подожгли. Суть была в чём: кто
первым бросит ядро, тот и проиграл. Англичанин бросил первый, за что был бит своими секундантами, а Крузенштерн победил. Когда я рассказал эту историю одному из потомков Ивана Фёдоровича (у него, кстати, хранится личная печать Крузенштерна), тот воскликнул: «О господи! У меня же есть пепельница, сделанная из половинки фугасного ядра!» Конечно, нельзя с уверенностью говорить, что это то самое ядро, но такое вполне может быть.

• Расскажите, пожалуйста, о Крузенштерне как об отце и воспитателе.

Прежде всего надо сказать, что семья у Ивана Фёдоровича была большая, шесть детей: четверо
сыновей и две дочери. Крузенштерн очень много занимался с ними (об этом есть подробные рассказы в нашей книге), а метод воспитания у него был командирский, на личном примере - «делай как я». Например, его сын Павел, дослужившийся до адмиральских эполет, уже в пятнадцать лет был отправлен в кругосветное путешествие.

• Иван Фёдорович как начальник Морского корпуса очень много работал над улучшением морского образования, в том числе в плане доступности для будущих офицеров современной литературы...

Конечно, Крузенштерн понимал, что книга - источник знаний. Он имел хорошую библиотеку: его личное собрание сейчас хранится в Военно-морской библиотеке на Васильевском острове, это две тысячи томов. Среди них есть несколько книг, которые достоверно обошли вокруг света, причём дважды: один раз с ним, другой раз - с его учеником Отто Евстафьевичем Коцебу, а одна книга - трижды! Крузенштерн владел четырьмя языками - русским, французским, немецким и английским - и состоял в переписке с огромным количеством европейских учёных той эпохи.

• К 250-летию Ивана Фёдоровича под вашим руководством была издана замечательная книга - «Круг Крузенштерна», раскрывающая перед читателем целую эпоху. Случились ли в ходе создания книги какие-то открытия и новые находки?

Знаете, мне больше нравится определять юбилей не как «250 лет», а как «четверть тысячелетия» - это больше приближает нас к античности, вечности... Ну а главное открытие - то, что впервые всё современное научное знание о Крузенштерне собрано вместе: под одной обложкой, в единой стилистике и пододной идеей. Над изданием трудились тридцать пять авторов, среди них три доктора наук и два академика. Эти люди согласились принять участие в работе над книгой,
обобщив результаты своих многолетних исследований. Как в случае с архитектурой Петербурга (а книга вышла в серии «Библиотека Всемирного клуба петербуржцев») - по отдельности все
наши архитектурные достижения можно найти в европейских столицах, но только в Северной столице всё это собрано воедино. К открытиям можно отнести уже известную нам пепельницу, но таких чудес много: например, трое учёных из Музея антропологии и этнографии (Кунсткамеры), работающие на одном этаже, узнали, что каждый из них владеет интереснейшими знаниями о Крузенштерне, только оказавшись «под одной обложкой». Один из них написал про индологию, другой про малаистику, а третий про роль Крузенштерна в создании электромагнитного двигателя Якоби.

• Чего бы вы пожелали читателям «Костра»?

На замечательном памятнике, который украшает Неву (это, кстати, уникальный случай, когда у главной водной магистрали Петербурга, в компании с Петром Великим и Александром Васильевичем Суворовым, появился памятник нетитулованному дворянину!), изображён герб
Крузенштерна, с фигурами полинезийца и японца, которые держат Андреевские флаги - в память

о кругосветном путешествии. А внизу по латыни написано: «Spe Fretus», то есть «Доверяющий надежде». С одной стороны, это дань кораблю, на котором Крузенштерн обошёл вокруг света, а с другой – глубинный символ. В России говорят, что надежда умирает последней. Научитесь дожидаться и делать всё, чтобы ваши надежды и мечты сбывались!

Беседова Михаил Савинов

//Костер. – 2020. – 11-12. – С.4-5